Выбор маршала победы. Маршал Шапошников Борис Михайлович: биография, награды и интересные факты Шапошников игорь борисович день рождения

2 октября – 130 лет со дня рождения (1882 – 1945) маршала Б.М.Шапошникова.

Среди духовных чад известного пастыря иерея Николая Булгакова была невестка знаменитого военачальника Слава (в крещении Фотиния) Александровна. Именно она и поведала отцу Николаю о сокровенных сторонах жизни маршала и других известных людей. Об этом священник рассказал в книге своих воспоминаний, фрагменты которых мы сегодня публикуем.

Невестка знаменитого Маршала Советского Союза Бориса Михайловича Шапошникова, супруга его сына генерал-лейтенанта Игоря Борисовича, Слава Александровна рассказала мне, что году в 1972-м, когда она ездила в Киев, в одном из храмов после литургии старенький священник сказал:

– А теперь помолимся о здравии военачальника Георгия.

– Какого военачальника Георгия? – спросила она.

– Жукова, - ответил он.

– Почему?

И батюшка рассказал ей, как в 1943 году, когда был освобожден Киев, Жуков велел открыть Софийский собор, призвать всех священников, которые были в городе, и отслужить благодарственный молебен. И весь этот молебен простоял на коленях.

Георгий Константинович, видимо, как никто другой, знал, что чисто военными силами мы бы не победили.

Однажды Слава Александровна спросила маршала A.M. Василевского, ученика и преемника маршала Шапошникова на посту начальника Генерального штаба нашей армии:

– А почему Сталин его одного называл по имени-отчеству, а не как всех, например, «товарищ Молотов?»

Потому что он его уважал, - ответил Александр Михайлович. - Потому что тот не скрывал свою веру. Все знали, что он носит ладанку. И Сталин знал.

– Откуда знал? – спрашиваю ее.

– Ему доложили.

– А они как узнали?

– Я у маршала Василевского спрашивала, как они узнали. Он говорит: «Да у него (Шапошникова - Примеч. ред.) были плохие легкие, ему было жарко, он снимал китель, менял рубашки.… И адъютанты, наверно, заметили, донесли.

В этой ладанке, которую он носил всю жизнь, были: казацкий нательный крест, серебряный, черный, довольно большой, благословение дедушки; три старинных иконки: Божией Матери в рост (может быть, «Всех скорбящих радость»), из красного камня, и две святителя Николая – финифтевая и деревянная, и 90-й псалом «Живый в помощи Вышняго ». Нательный крест всегда носил и маршал Семен Михайлович Буденный. Проезжая мимо храма, останавливал машину, крестился с поклоном.

С.А. Шапошникова сидит на диване, перед ней - маленький круглый столик.

– Вот на этом столике, – говорит она, – лежала Библия Бориса Михайловича. Борис Михайлович рассказывал, что они всегда молились: в юнкерском училище, в Академии Генерального штаба...

Сам Борис Михайлович Шапошников во время Великой Отечественной войны каждый день молился с земным поклоном:

– Спаси, Господи, мою Родину и русский народ!

О том, что Борис Михайлович молился с земным поклоном, я слышал от отца Валериана Кречетова, который исповедовал и причащал его сына Игоря Борисовича.

Она вспоминала, как с другими военными они и в советское время собирались на Пасху. Однажды на такой встрече дважды Герой Советского Союза летчик-бомбардировщик генерал-лейтенант Павел Андреевич Таран (386 боевых вылетов) сказал:

– Я ни разу не сел в самолет не перекрестившись.

В уставе русских летчиков царской армии было: «Бой в воздухе – это бой насмерть» – говорит Слава Александровна. – Маршал Тимошенко был верующим. Они поэтому ничего не боялись. У многих из них были жены поповны. У Чуйкова была жена поповна, он тоже был верующим. У Неделина жена была диакониса... Авиаконструктор Николай Николаевич Поликарпов был сыном священника. Звал священников, они приезжали, освящали ему все самолеты. Однажды был неудачный полет – Николая Николаевича перед этим не предупредили, и он очень жалел, что не успел освятить тот самолет: «Ну что же я не освятил!»

В истории двух наших народов есть еще одна важная страница. Об этом также рассказала мне С.А. Шапошникова.

Однажды отец Валериан приехал и причастил ее мужа, Игоря Борисовича. Это было большое семейное событие, тот до это­го долго не причащался. А после этого причащался регулярно.

Батюшка спросил в тот день:

– У вас есть церковный календарь?

Раскрыл, сказал:

– Сегодня – Ченстоховская икона Божией Матери.

Слава Александровна говорит:

– Так ее же спас Борис Михайлович!

После учебы в Академии Генерального штаба, в 1912 году, Б.М. Шапошников служил в Ченстохове . Неожиданно к ним обратился городской глава:

– Панове офицеры, помогите! У нас несчастье: похищена Ченстоховская икона.

Как потом оказалось, ее хотели увезти в Америку и наняли похитителей.

Б.М. Шапошников разделил наших воинов на три отряда, и они бросились в разные стороны в погоню. Борису Михайловичу с его воинами удалось нагнать похитителей, и он возвратил главную польскую святыню на ее место.

Батюшка Валериан сказал о Ченстоховской иконе:

– Она – покровительница вашей семьи.

Когда генерал Войцех Ярузельский учился в нашей Академии Генерального штаба, он представился однажды Игорю Борисовичу Шапошникову, который был тогда одним из руководителей кафедры стратегии, поклонился и сказал:

– Наш народ не забудет того, что сделал ваш отец для Польши.

Подготовил В. НИКОЛАЕВ.

Б №39(658)2012

Имя Бориса Михайловича Шапошникова неотделимо от истории Советских Вооруженных Сил, строительству которых он отдал 27 лет своей жизни. Б.М. Шапошников внес заметный вклад в подготовку большой плеяды опытных советских военачальников, мастеров оперативно-штабной работы и оставил богатое военно-теоретическое наследство. Имя этого военачальника золотыми буквами вписано в историю отечественной армии.
Крупный тактик и стратег, военный мыслитель, он вызывал уважение даже у И.В. Сталина, который всегда обращался к нему по имени и отчеству и никогда не позволял себе называть его на «ты».
Полковник Генерального штаба российской армии, Б.М. Шапошников в мае 1918 года добровольно встал в ряды молодой Красной Армии. В письме, в котором содержалась его просьба о желании служить новой России, он писал: «…Как бывший полковник Генерального штаба, я живо интересуюсь вопросом о создании новой армии и, как специалист, желал бы принести посильную помощь в этом серьезном деле…»
Борис Михайлович Шапошников родился 2 октября 1882 г. в разночинной интеллигентной семье в г. Златоусте.

Глава семьи Михаил Петрович служил по частному найму, его жена Пелагея Кузьминична работала учительницей.

В 1900 году семья Шапошниковых переезжает в Белебей. Михаила Петровича назначают заведующим винным складом. В этом же году Борис из-за болезни пропускает экзамены в Московское пехотное училище и, чтобы быть полезным семье и накопить что-то к самостоятельной жизни, поступает работать учетчиком на винный склад. Трудился он здесь девять месяцев.
На следующий год он поступил в военное училище. Это событие стало началом военной карьеры Б.М. Шапошникова. В 1903 году он уже служил в Туркестане. Борис Михайлович чувствовал незаконченность образования, поэтому в 1907-1910 годах он учился в академии Генерального штаба. Дальше пошла служба в царской армии, более трех лет он провел на полях сражения Первой мировой войны.
В 1918 году был образован Реввоенсовет республики. Б. М. Шапошников возглавил в нем военно-оперативное управление. Служил, как и подобает офицеру, честно, с полной отдачей, за что был награжден орденом Красного Знамени. Военные знания, оперативность в работе Б.М. Шапошникова уже тогда были замечены и оценены: в течение четырех лет он служил помощником начштаба РККА.
В годы гражданской войны Борис Михайлович не только сложился в крупного оперативного штабного работника, но и показал себя талантливым военным теоретиком и публицистом. Им были написаны интересные работы о боевой подготовке войск, о действиях стратегической конницы, обзоры боевых действий в компаниях 1919-1920 гг.

В первые годы после гражданской войны он много занимался обобщением и осмысливанием ее боевого опыта. Из-под его пера вышли крупные научные исследования, такие как «Конница (кавалерийские очерки)», «На Висле».
В последующие годы Борис Михайлович командует Ленинградским и Московским военными округами, с 1928 по 1931 год возглавлял Генеральный штаб РККА, сменив на этом посту М.Н. Тухачевского.

У профессионального военного всегда есть место в строю. А еще его послужной список определяют приказы. В 1932-1935 годах Б.М. Шапошников – начальник, военный комиссар Военной академии имени М. В. Фрунзе, в 1935-1937 годах – вновь командующий Ленинградским военным округом. В 1937 году он поднимается на одну из вершин армии – назначается начальником Генштаба Красной Армии и пребывает на этом посту до 1940 года. За год до начала Великой Отечественной войны Б.М. Шапошникову было присвоено звание Маршала Советского Союза, и он был назначен заместителем наркома обороны. На этом посту ему было поручено ведать оборонительным строительством, которое в связи с изменением наших государственных границ приобрело тогда особую значимость. Еще будучи начальником Генерального штаба, Шапошников предлагал держать основные силы наших западных пограничных округов возле старых государственных границ, а во вновь освобожденные области Западной Белоруссии, Западной Украины и в Прибалтику выдвинуть лишь те части прикрытия, которые обеспечили бы развертывание главных сил в случае нападения на СССР. Как отмечал в своих воспоминаниях Маршал Советского Союза С.С. Бирюзов, мнение опытного военачальника не было принято, и многие соединения выдвинули почти к самой границе, включая находившиеся в стадии формирования. Это привело в июне 1941 г. к тому, что войска наших западных округов не смогли выполнить полностью возлагавшуюся на них задачу.
Вероломное нападение фашистской Германии на СССР не позволило завершить большую и сложную работу по техническому оснащению и реорганизации наших Вооруженных Сил. Возведение оборонительных рубежей на новых государственных границах тоже не было закончено. Основную причину неудач наших войск в тот период Шапошников видел в разобщенности их действий, слабом обеспечении флангов и стыков, плохой организации противотанковой и противовоздушной обороны. И он напряженно работает над ликвидацией этих недостатков.
В сложившейся обстановке первых месяцев войны Борис Михайлович сделал очень многое для армии и страны. При его прямом участии были разработаны план проведения Смоленского сражения, контрнаступления под Москвой и общего наступления зимой 1942 года.
Трудно переоценить значение оперативных и организационных мероприятий, проведенных Генеральным штабом под руководством Шапошникова в начальный период войны. Его распоряжения, разработанные им на основе данных об успешности самого первого залпа реактивной артиллерии возле Орши, директивы о формировании гвардейских минометных частей и направлении их на фронт, об обеспечении флангов и стыков армии и фронтов, о создании высокоманевренных противотанковых соединений, об усилении и укреплении ПВО, о недочетах при ведении наступательных боев и путях их устранения, о введении в штаты стрелковых полков рот автоматчиков, об улучшении управления войсками, об усилении разведки, о преобразовании тяжелой бомбардировочной авиации в Авиацию дальнего действия, о формировании саперных армий имели непреходящее значение. Большая проницательность Б.М. Шапошникова, его умение по отдельным отрывочным и часто противоречивым сведениям представить ход боевых действий, дать правильную оценку сложившейся стратегической обстановке и наметить перспективы ее развития сыграли важную роль в преодолении неимоверных трудностей начального периода войны. Так, даже недруги нашей державы отмечали, что Маршал Шапошников еще задолго до Сталинградского сражения предвидел его роковой исход для немецко-фашистской армии.

Борис Михайлович работал настолько много и плотно, что однажды после очередного доклада И.В. Сталину получил от последнего серьезное замечание: «Начальнику Генштаба нужно работать четыре часа. Остальное время Вы должны лежать на диване и думать о будущем». Цитата из книги «Ученый и воин», написанная Маршалом Советского Союза М.В. Захаровым, работавшим в Генеральном штабе под началом Шапошникова.

В ней он пишет: «В период Великой Отечественной войны Маршал Шапошников внес неоценимый вклад в дело разгрома фашистских захватчиков. В эти тяжелые дни нашей Родины с особой силой проявились полководческий талант Бориса Михайловича, его непреклонная воля к победе и безмерная вера в правоту нашего дела».
Огромное напряжение сил, сложная работа почти без отдыха не прошли бесследно для здоровья Шапошникова: оно резко ухудшилось, и вскоре вследствие тяжелого заболевания Шапошникову разрешили работать не более 4 часов в сутки, а в июне 1942 года из-за болезни он вынужден был оставить пост начальника Генерального штаба. Верховный Главнокомандующий дал указание сменившему его на высоком посту А.М. Василевскому «не беспокоить, не утруждать Шапошникова, а обращаться к нему за советом лишь в исключительных случаях» и каждый раз с особого разрешения. Тем не менее, Шапошников, человек с высоким чувством ответственности, продолжал неустанно трудиться, внося свою лепту в общее дело разгрома немецко-фашистских захватчиков.
Ни в одной книге воспоминаний (а их после войны вышло великое множество) наших военачальников нет о Борисе Михайловиче ни одного негативного мнения.
Каждый, кто знал Б.М. Шапошникова, помнит его как человека большой культуры. Он всегда отличался своим умением подойти к человеку, был исключительно тактичен, никогда не унижал достоинства подчиненных. С Шапошниковым было приятно совместно трудиться. То был начальник, который никогда не уклонялся от работы, никогда не пытался свалить какую-то вину на подчиненных. Неизменно вежливый и внимательный, он вместе с тем оставался исключительно требовательным к себе и к другим, особенно когда шла речь о точности и своевременности выполнения задания.
К примеру такой случай. Во второй половине 1942 г. Борису Михайловичу было поручено руководство разработкой новых боевых уставов и проекта Полевого устава. С целью обобщения боевого опыта, который следовало положить в основу уставов, с фронтов были вызваны несколько командиров батальонов, полков и дивизий. По мере их прибытия Б.М. Шапошников обстоятельно беседовал с ними. Среди других к нему в кабинет должен был войти один из командиров батальонов. Краснея от волнения, он нервно одергивал гимнастерку, не зная, что ожидает его у «высокого начальника». И вдруг комбат, войдя в комнату, увидел, как худощавый, сравнительно высокого роста, гладко причесанный на пробор, с бледноватым лицом, высокий начальник, встав с кресла и выйдя из-за стола, идет навстречу посетителю, затем, вытянувшись, выслушивает его рапорт, с улыбкой жмет его руку и просит «сделать милость, присаживаться». Расспрашивая его о семье, быте и службе, Борис Михайлович спокойно ожидал, пока комбат не пришел в себя. И уж тогда приступил к делу. Так было с каждым посетителем, какое бы служебное положение он ни занимал.
«Голубчик, - говорил он, обращаясь к собеседнику и рассматривая его рабочую карту, на которой порою путано и небрежно была нанесена боевая обстановка, - по вашей карте не только ничего не разберешь, но и себя самого можно ввести в заблуждение. Работа с картой требует большого внимания. Нужно наносить обстановку так, чтобы она была, во-первых, понятна и, во-вторых, соответствовала бы действительному положению вещей». И тут же показывал, как следует это делать. Обладая большим и разносторонним опытом штабной службы, Шапошников хорошо знал, к чему приводит небрежное нанесение обстановки на карту, несвоевременное отражение происходящих изменений, употребление произвольных условных знаков, и всегда строго журил за это. Настойчиво борясь за четкость и высокую дисциплину в работе штабов, Борис Михайлович постоянно требовал точности и аккуратности. Большое значение придавал он «культуре документа» и, если находил ошибки, терпеливо объяснял исполнителю возможные последствия неточности и как следует ее избегать.
Одной из характерных черт стиля работы Шапошникова было редкое умение вникать в детали дела. Обладая хорошей памятью, он за короткое время узнавал каждого исполнителя и любил заслушивать личные доклады тех людей, кто готовил документы и знал мелочи дела. А чтобы не нарушать служебной субординации, он обычно заслушивал такой доклад непосредственного исполнителя в присутствии его прямого начальника и тут же давал необходимые указания. Его замечания никогда не вызывали какой-либо обиды или раздражения у подчиненного. И в тоже время он был особенно требователен к малейшим упущениям, которые не ускользали от его внимания. Часто давал он добрые советы, и они оказывались исключительно полезными в практической работе штабных командиров. Работа под его руководством была для всех большой и полезной школой.
В последние годы жизни Борис Михайлович возглавлял Высшую военную академию. Не одну сотню высококвалифицированных генштабистов и военачальников высших званий получили фронты из этой академии.
Борис Михайлович любил жизнь и хотел жить, чтобы трудиться. Без работы для Родины он не мыслил своего существования. Буквально за несколько часов до смерти, почувствовав временное улучшение, он строил планы дальнейшего развертывания работы по обобщению опыта Великой Отечественной войны и внедрению его в подготовку войск.
Умер Маршал Советского Союза Б.М. Шапошников 26 марта 1945 года. Нетрудно подсчитать, сколько дней оставалось до Победы, которую он не увидел, но знал, что она вот-вот настанет.
В городском историческом музее города Белебея оформлена экспозиция, посвященная Борису Михайловичу. Обращают на себя внимание личные вещи крупнейшего военачальника XX века: циркуль, лупа, авторучка, многофункциональный перочинный нож, мундштук, зажигалка. Вызывают интерес фотографии, запечатлевшие эпизоды его работы в Генштабе, встречи с видными государственными, военными и партийными деятелями страны.
Есть в экспозиции и уникальный снимок, на котором отец Б.М. Шапошникова Михаил Петрович и мама Пелагея Кузьминична изображены в кругу учителей и врачей города и отдельных служащих винного склада. Эти бесценные с точки зрения истории экспонаты передал в музей сын маршала генерал-лейтенант Игорь Борисович Шапошников, отдавший военной профессии 35 лет жизни. В послевоенные годы он служил заместителем начальника одной из кафедр Академии Генерального штаба. Той самой, которую окончил его отец и был ее начальником.
Две киноленты с записью речей Б.М. Шапошникова (на параде войск Ленинградского военного округа в 1936 году и с текстом присяги) сохранили для потомков «живой» образ маршала. Обе пленки хранятся в Центральном госархиве страны. Там же находятся его награды, личное оружие, предметы обмундирования.
Б.М. Шапошников был награжден тремя орденами Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Суворова 1-й степени, двумя орденами Красной Звезды.
Имя Б.М. Шапошникова присвоено Высшим стрелково-тактическим курсам «Выстрел», кораблям Военно-Морского флота, улицам многих городов. Похоронен он на Красной площади, у Кремлевской стены.

Литература:

Шапошников Б.М. «Воспоминания. Военно-научные труды». Это мемуарные записки выдающегося советского военачальника, охватывающие его детские и юношеские годы, военную службу с 1901года до завершения маневренных операций первой мировой войны. В книге есть интересные раздумья Бориса Михайловича Шапошникова по актуальным вопросам военной истории, теории и практики.

Шапошников Б.М. «Варшавская операция». Это конспект. В приложении имеются карты и таблицы.

В книге Маршала Советского Союза И.Х. Баграмяна «Великого народа сыновья» одна из самых больших глав посвящена Шапошникову. В этой книге автор рассказывает о своих встречах, совместной службе, учебе, участии в Великой Отечественной войне с известными советскими полководцами и военачальниками.

В книге полковника в отставке кандидата военных наук Я. Горелика «Маршал Советского Союза Борис Михайлович Шапошников» автор продолжает работы по сбору материалов, характеризующих Шапошникова как крупного теоретика и видного военного деятеля Советского государства.
Я. Гореликом написаны 4 статьи о Б.М.Шапошникове в таких известных журналах, как Военно-исторический журнал (1965г.), Вопросы истории (1972г.), Военный вестник (1972г.), Военная мысль (1989г.). Почти все эти статьи посвящены работе Шапошникова «Мозг армии». Это трехтомный труд, вышедший в свет в 1927-1929 гг. В нем дается четкое представление о том, чем должен быть генеральный штаб в условиях нашего времени, каково его место в военной системе, как должна организовываться его работа.

Книга « Полководцы и военачальники Великой Отечественной» содержит много иллюстраций с изображением семьи Бориса Михайловича (с женой Марией Александровной и сыном Игорем).

Книга «Шапошников и его военно-теоретическое наследие» содержит материалы военно-научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Шапошникова. В книгу включены воспоминания о Шапошникове Маршалов Советского Союза А.Василевского и М. Захарова.

-Гареев М.А. «Полководцы Победы и их военное наследие».
Книга посвящена военному искусству полководцев, завершивших Великую Отечественную и в целом Вторую мировую войну. Автор ставил своей целью выявить характерные особенности полководческого почерка выдающихся военачальников, внесших наибольший вклад в достижение победы. В итоге, получился живой, увлекательный рассказ, раскрывающий некоторые новые, до этого недостаточно освещенные в исторической литературе оттенки личности и полководческого искусства известных военачальников.

Рубцов Ю.В. «Жезлы на эполетах и гербы на погонах».
Книга представляет собой жизнеописание российских генерал-фельдмаршалов и маршалов Советского Союза. В ней впервые приводится полный, уточненный по историческим документам и исследованиям список генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов Российской империи.

-«Маршалы а адмиралы». Авт.-сост. Т.Г. Шубина. – (Энциклопедия военного искусства).
Книга рассказывает о возглавлявших армии и флоты различных государств военачальниках, чьи имена овеяны мужеством и славой, окутаны ореолом таинственности, о людях, от которых зависело многое: исход военных операций и сражений на море, развитие военно-промышленного комплекса и расстановка сил на мировой арене. Их судьбы во многом противоречивы и трагичны…

-«Полководцы». Сборник, посвященный 50-летию Победы в Великой Отечественной войне.

Обзор подготовила библиотекарь абонемента Черепнина Л.И.

Невестка знаменитого маршала Советского Союза Бориса Михайловича Шапошникова, супруга его сына генерал-лейтенанта Игоря Борисовича, Слава Александровна Шапошникова (в крещении Фотиния) однажды спросила маршала А.М.Василевского, ученика и преемника Бориса Михайловича на посту начальника Генерального штаба нашей армии: «А почему Сталин его одного называл по имени-отчеству?» - «Потому что он его уважал, - ответил Александр Михайлович. - Потому что тот не скрывал свою веру. Все знали, что он носит ладанку. И Сталин знал».

- Откуда знал? - спрашиваю ее.

- Ему доложили.

- А они как узнали?

- Я у маршала Василевского спрашивала, как они узнали. Он говорит: «Да у него были плохие легкие, ему было жарко, он снимал китель, менял рубашки, и адъютанты, наверно, заметили, донесли...»

В этой ладанке, которую он носил всю жизнь, были: казацкий нательный крест, серебряный, черный, довольно большой, благословение дедушки; три старинных иконки: Божией Матери в рост, может быть «Всех скорбящих радость», из красного камня, и две святителя Николая: финифтевая (которую и сейчас носит Слава Александровна) и деревянная; и 90-й псалом Живый в помощи вышняго...

В партию Шапошникова принял съезд, он сам не подавал заявление.

Однажды после того, как Борис Михайлович сделал очередной доклад, Сталин спросил его при всех:

Ну что, Борис Михайлович, будем молиться за Родину?

И после этого о ладанке никто не говорил.

Верховный Главнокомандующий, возможно, одной этой репликой убил сразу четырех зайцев (он, как известно, это умел).

1. Сделал маршалу мягкое замечание (в РККА носить ладанку с крестиком и иконами не полагалось - тем более, так, чтобы об этом стало известно).

2. Легализовал его веру в глазах подчиненных.

3. Поддержал его в вере и молитве.

4. Призвал молиться за Родину тех, кто был на это способен.

- Борис Михайлович еще до войны был начальником Генштаба, - рассказывает Слава Александровна. - Потом был перерыв, во время финской войны... Перед этим он сказал Сталину: «Война будет серьезная. Это надолго. Я с Маннергеймом служил, это гений обороны». А другие командующие говорили, что это будет быстро, чуть ли не неделя. Сталин сказал: «Серьезная? Борис Михайлович, если вы так считаете, вам нужно отдохнуть. Поезжайте в Кисловодск». И без него шла война. Он, конечно, не просто отдыхал там, он переживал всё это...

Отец Бориса Михайловича был из донских казаков. А его мать, урожденная графиня Ледомская, - из высланных за Урал после восстания поляков.

Он сидел лишь однажды под домашним арестом. И вышел чудом. Его ум спас его, Господь вразумил. Его вызвали на Политбюро, и Сталин сказал ему, показывая на некую личность: «Вот этому человеку вы в своем кабинете вынули из сейфа и передали секретные документы». - Борис Михайлович, обратясь к личности, сказал: «Голубчик, опишите мой кабинет, скажите, где стоит мой сейф». А тот молчит. Сталин говорит этой личности: «Вон!» Так кончился домашний арест Бориса Михайловича, который, как говорила Мария Александровна, на него очень подействовал. В это время он сжег свои воспоминания, которые относились к советскому времени.

Нательный крест, - говорит Слава Александровна, - всегда носил и маршал Семен Михайлович Буденный. Проезжая мимо храма, останавливал машину, крестился с поклоном.

Б.М.Шапошников. 1931 г.

Отец Славы Александровны Александр Сергеевич Славатинский писал стихи, дружил с В.В.Маяковским. После кончины Маяковского он сам начал расследование, сразу написал: «убийство». Он говорил: «Левша никогда не стреляется в сердце». Его тут же отставили от этого дела.

7 ноября 1932 года на праздничном обеде во главе стола, поставленного буквой «п», сидели Сталин с женой, члены Политбюро. Слева от них, углом - летчики, справа - чекисты. Среди чекистов были родители С.А.Шапошниковой (она об этом рассказала со слов матери) Александр Сергеевич Славатинский и Гали Леонидовна - они сидели довольно близко от центра стола, вторая или третья пара. После всех обычных тостов Надежда Сергеевна Аллилуева взяла столовый прибор, постучала по бокалу, призывая к тишине, и сказала:

- А я хочу выпить за обманутый русский народ.

На следующий день, когда Гали Леонидовна услышала о ее самоубийстве, она воскликнула:

- Не может быть! Ее убили.

Это был первый тост за русский народ в судьбе Сталина?..

Через полгода, 2 мая 1933 г., на прие-ме в Крем-ле в честь уча-ст-ни-ков пер-во-май-ско-го па-ра-да он сказал:

«Ос-тав-ляя в сто-ро-не во-про-сы рав-но-пра-вия и са-мо-оп-ре-де-ле-ния, рус-ские - это ос-нов-ная на-цио-наль-ность мiра... Рус-ская на-ция - это та-лант-ли-вей-шая на-ция в мiре...»

В день победного окончания Сталинградской битвы, 2 фев-ра-ля 1943 года, в тосте на прие-ме в Крем-ле мон-голь-ской де-ле-га-ции Сталин произнес:

«Все со-вет-ские на-ро-ды рав-но-прав-ны, но сре-ди рав-но-прав-ных бы-ва-ют пер-вые. Рус-ский на-род яв-ля-ет-ся пер-вым сре-ди рав-ных. Нет ни еди-но-го на-ро-да, ко-то-рый вы-нес бы столь-ко тя-гот в этой вой-не, как рус-ский на-род».

И, наконец, на приеме для командиров Красной Армии 24 мая 1945 года прозвучал его знаменитый тост за русский народ.

Славе Александровне рассказал про это знакомый отца, бывший полковник госбезопасности.

Когда в 1937 году Г.Г.Ягоду арестовали и доставили на Лубянку, во внутреннюю тюрьму НКВД, многолетний глава этого ведомства сказал:

А Бог-то - есть. Иначе бы я здесь не оказался.

- Сталин спас моего отца... - говорит Слава Александровна. - Однажды он решил посмотреть, как идет строительство канала Москва-Волга, и неожиданно приехал на стройку. С ним был, видимо, Ежов. Встречать их должен был мой отец, а его не оказалось на месте. Сталину говорят:

- Да он напился, не проспался еще.

- Когда проспится, - сказал Сталин, - доложите, что я хочу его видеть.

И отправил его в Саратов помощником начальника областного управления НКВД.

Славу Александровну воспитывала простая верующая нянька Прасковья Ивановна. Эта безстрашная мудрая женщина в те самые годы открыла ей, дочери одного из высших чинов НКВД, звание которого соответствовало генеральскому, что на свете есть Бог, что Он самый главный.

Главнее папы?

Да, главнее всех пап.

Слава училась в московской школе вместе с детьми советской элиты, которые кичились положением своих отцов, и она им тоже открыла эту тайну.

Няня научила ее молиться и поститься. Она говорила:

В пост скоромное едят только бары и собаки.

Когда Славе было девять лет, няня ее предупредила:
- Мальчишки будут хотеть от тебя одного. Будут стараться с тобой целоваться, лезть тебе под юбку. Но ты им ничего такого не позволяй. Иначе они будут потом о тебе друг другу рассказывать, и ты будешь для всех посмешищем. И никто тебя потом в жены не возьмет - какой-нибудь только последний нищий и пьяница. А если будешь целомудренной, то выбирать будешь ты, а они будут бегать за тобой толпой. И выйдешь за богатого.

Она послушала этого совета. И вышла замуж за молодого богатого генерала.

С.А.Шапошникова сидит на диване, перед ней - маленький круглый столик.

Вот на этом столике, - говорит она, - лежала Библия Бориса Михайловича. Борис Михайлович рассказывал, что они всегда молились: в юнкерском училище, в Академии Генерального штаба... Игорь Борисович был очень верующим. Он читал эту Библию каждый день.

Сам Борис Михайлович Шапошников во время Великой Отечественной войны каждый день молился с земным поклоном:
- Спаси, Господи, мою Родину и русский народ!

Она об этом узнала случайно от мужа. Обычно по утрам он уходил в свой кабинет, а она готовила завтрак. Однажды пошла позвать его, подходит, видит - он стоит лицом к иконам и молится этими словами. Перекрестился, поклонился.

Я увидела, что он был весь в молитве... - вспоминает Слава Александровна. - Мне не дано так молиться за Россию...

Она удивилась: обычно молятся о родных, о близких... Спросила:

Игорь, откуда у тебя такие слова?

Он повернулся к ней и спокойно ответил:

Так молился мой отец.

О том, что Борис Михайлович молился с земным поклоном, я слышал от отца Валериана Кречетова, который исповедовал и причащал Игоря Борисовича.

Недавно мы опять вспоминали Игоря Борисовича, и батюшка сказал:

Он был умница!

В свое время Игорь Борисович предложил нашему руководству идею системы противоракетной обороны с элементами космического базирования, которая потом у американцев стала называться СОИ - стратегическая оборонная инициатива.

Для работы над ПРО он ушел из Генерального штаба с высокой должности, - рассказывает Слава Александровна, - подал рапорт маршалу М.В.Захарову. Тот его не отпускал. Но Игорь Борисович сказал: «Матвей Васильевич, у меня есть идея, я хочу высказаться». И стал заниматься этими исследованиями.

Он работал днем и ночью один в кабинете, треть которого занимала японская вычислительная машина. Ему не давали полностью материалы, считали, что это работа безперспективная, что это неосуществимо, потому что слишком дорого. Пока, наконец, в 1983 году американцы не объявили про СОИ.

Однажды во время той работы Игорь Борисович заметил стоявший неподалеку какой-то «Фольксваген» с темными окнами, доложил об этом особистам. Те сказали ему, что американцы у него всё считывают. Приняли меры: приехали две наши машины, окружили ту с двух сторон и всю информацию в ней сожгли.

Он не считал, что американцы обязательно выкрали его идею. Он говорил: «Разум развивается параллельно».

Действительно, мы знаем из истории открытий немало таких примеров. Может, Господь, одаривая своими идеями ученых и изобретателей, делает это так, чтобы они не зазнавались?

Его вызвали тогда в ЦК партии и сказали: «Игорь Борисович, придумайте что-нибудь еще». Он ответил: «Такая идея приходит раз в жизни. Придумать я ничего не могу. Я могу усовершенствовать то, что есть».

Не из принципа, конечно, он горячо любил Родину («Я служу Родине, а не им», - говорил).

Тогда ему дали институт.

Слава Александровна говорила мужу:

Я живу с тобой, как американский шпион: ничего не знаю, чем ты занимаешься... Узнаю только на банкетах, когда тебя награждают.

Одно время она увлекалась йогой. Как-то он входит - она стоит на голове, пытается сделать какое-то упражнение. Он посмотрел и сказал только:

Что, ты предала своего Бога?

Она всё поняла.

Вместе с другими военными они и в советское время собирались на Пасху... Однажды на такой встрече дважды Герой Советского Союза летчик-бомбардировщик генерал-лейтенант Павел Андреевич Таран (386 боевых вылетов) сказал:

Я ни разу не сел в самолет, не перекрестившись.

В уставе русских летчиков Царской Армии было: «Бой в воздухе - это бой насмерть», - говорит Слава Александровна. - Маршал Тимошенко был верующим. Они поэтому ничего не боялись. У многих из них были жены поповны. У Чуйкова была жена поповна, он тоже был верующим. У Неделина жена была диаконица... Авиаконструктор Н.Н.Поликарпов был сыном священника. Звал священников, они приезжали, освящали ему самолеты. Однажды самолет разбился - Николая Николаевича об этом полёте не предупредили, и он очень горевал: «Ну что же я не освятил!»

Генералиссимус Советского Союза И. В. Сталин.

Фото Н. С. Власика.

Маршал А.М.Василевский (1895-1977гг.) до революции закончил духовную семинарию. В 1919 году был призван в Красную Армию. Его отец, протоиерей Михаил, служил под Кинешмой. В 30-е годы батюшка был выслан на север.

В воспоминаниях маршала Василевского рассказывается:

«Зимой 1940 года после одного довольно затянувшегося заседания Политбюро ЦК ВКП(б) И.В.Сталин пригласил всех его участников отобедать у него на квартире, находившейся этажом ниже его кабинета в Кремле... Один из очередных тостов И.В.Сталин предложил за мое здоровье, и вслед за этим он задал мне неожиданный вопрос: почему по окончании семинарии я «не пошел в попы»? Я, несколько смутившись, ответил, что ни я, ни отец не имели такого желания, что ни один из его четырех сыновей не стал священником. На что Сталин, улыбаясь в усы, заметил:

Так, так. Вы не имели такого желания. Понятно. А вот мы с Микояном хотели пойти в попы, но нас почему-то не взяли. Почему, не поймем до сих пор.»

Один из многолетних руководителей СССР, Анастас Иванович Микоян (1895-1978гг.), как и Сталин, закончил духовную семинарию в Тифлисе, перед революцией начинал учебу в духовной академии в Эчмиадзине.

Василевский вспоминал:

«Беседа на этом не закончилась.

Скажите, пожалуйста, - продолжал он, - почему вы, да и ваши братья, совершенно не помогаете материально отцу? Насколько мне известно, один ваш брат - врач, другой - агроном, третий - командир, летчик и обеспеченный человек. Я думаю, что все вы могли бы помогать родителям, тогда бы старик не сейчас, а давным-давно бросил бы свою церковь. Она была нужна ему, чтобы как-то существовать.

Сталин сказал, чтобы я немедленно установил с родителями связь, оказывал бы им систематическую материальную помощь и сообщил бы об этом разрешении в парторганизацию Генштаба».

«- А вы, между прочим, долго со мной не расплатитесь! - Он подошел к сейфу и достал пачку квитанций почтовых переводов.

Оказывается, Сталин регулярно посылал деньги отцу Василевского, а старик думал, что это от сына.

Я не знал, что и сказать, - признался Василевский.» (Сталин и Церковь. Сост. П.Победоносцев. М., 2012, с.11).

Слава Александровна Шапошникова приводила со слов Василевского еще и такие слова Сталина о его отце:

Он служит до сих пор, а ему под восемьдесят. А вы знаете, как трудно старику стоять на ногах всю службу?

«Надо сказать, - читаем в воспоминаниях Василевского, - что через несколько лет Сталин почему-то вновь вспомнил о моих стариках, спросив, где и как они живут. Я ответил, что мать умерла, а 80-летний отец живет в Кинешме у старшей дочери, бывшей учительницы, потерявшей во время Великой Отечественной войны мужа и сына.

А почему бы вам не взять отца, а может быть и сестру к себе? Наверное, им здесь было бы не хуже, - посоветовал Сталин.» (А.М.Василевский. Дело всей жизни. Кн. I. М., 1988. С. 104-105).

Как рассказывала Слава Александровна, Сталин дал тогда свой вагон, и отец Михаил с почетом прибыл в сталинском вагоне.

А.М.Василевский говорил ей, что его отец молился за Сталина до последнего момента своей жизни.

Когда Александр Михайлович скончался, его сын попросил Славу Александровну организовать заочное отпевание, и воина Александра отпел протоиерей Василий Жеребцов в церкви на Пятницком кладбище в Москве.

Маршал СССР А. М. Василевский с отцом.

Мария Александровна Шапошникова (она говорила про власть «они») рассказывала, что в начале войны Сталин спросил ее мужа:

Борис Михайлович, вы умный человек, скажите, почему мы отступаем?

Шапошников ответил:

Потому что весь комсостав, оставшийся в живых, сидит.

Мы сидели с Борисом Михайловичем, - рассказывала Мария Александровна, - и всю ночь вспоминали заключенных командиров. Этот список Борис Михайлович подал Сталину.

Но освобождать командиров стали еще до войны. Одним из первых к ним в особняк на улицу Воровского (ныне - Поварская) с выбитыми зубами, с вывернутыми руками пришел К.К.Рокоссовский.

И Рокоссовский, и Жуков тоже были верующими.

Году в 1972-м С.А.Шапошникова ездила в Киев. В одном из храмов после литургии старенький священник сказал:

- А теперь помолимся о здравии военачальника Георгия.

- Какого военачальника Георгия? - спросила она.

- Жукова, - ответил он.

- Почему?

И батюшка рассказал ей, как в 1943 году, когда был освобожден Киев, Георгий Константинович велел открыть Софийский собор, собрать священников, которые были в городе, и отслужить благодарственный молебен. И весь этот молебен простоял на коленях.

Жуков, видимо, как никто другой знал, что чисто военными силами мы бы не победили.

Маршал СССР Б.М.Шапошников.

Борис Михайлович Шапошников не дожил полтора месяца до Победы. Есть кадры кинохроники в документальном фильме о легендарном маршале, запечатлевшие его похороны на Красной площади. Сталин первым несет носилки с урной. Слава Александровна помнит, что нес их при этом и Игорь Борисович, с которым Сталин тогда познакомился. В этих кадрах во время прощания на глазах у Верховного - слезы.

Игорь Борисович учился в той самой Академии Генерального штаба, начальником которой во время войны был его отец - вместе с Василием Иосифовичем Сталиным.

Василий там ни с кем не общался, только с Игорем Борисовичем, на занятиях всегда садился к нему. Игорю, в отличие от других, ничего от него не надо было, - вспоминала С.А.Шапошникова. - Игорь Борисович о Василии хорошо отзывался, как о приятном в общении человеке, совершенно не зазнавшемся. Василий был очень хорошим летчиком, смелым, летал как ас, всегда страховал молодых летчиков, летчики его очень любили. Начальство приказывало его беречь, а он сам, если слышал по рации, что в воздухе кому-то грозит опасность, всё бросал и летел на помощь, рисковал. Когда Сталин умер, Василий пришел и сказал Игорю: «Отца убили». И больше он не появился в Академии.

Слава Александровна рассказывала, как однажды отец Валериан приехал и причастил ее мужа. Это было большое семейное событие, Игорь Борисович до этого долго не причащался. А после этого причащался регулярно.

Батюшка спросил в тот день:

У вас есть церковный календарь?

Раскрыл, сказал:

Сегодня - Ченстоховская икона Божией Матери.

Слава Александровна говорит:

Так ее же спас Борис Михайлович!

После учебы в Академии Генерального штаба, в 1912 году, Б.М.Шапошников служил в Ченстохове. Неожиданно к ним обратился городской глава:

Панове офицеры, помогите! У нас несчастье: похищена Ченстоховская икона.

Как потом оказалось, ее хотели увезти в Америку и наняли похитителей.

Б.М.Шапошников разделил наших воинов на три отряда, и они бросились в разные стороны в погоню. Борису Михайловичу с его воинами удалось нагнать похитителей, и он возвратил главную польскую святыню на ее место.

Батюшка Валериан сказал о Ченстоховской иконе:

Она - покровительница вашей семьи.

Когда генерал Войцех Ярузельский учился в нашей Академии Генерального штаба, он представился однажды Игорю Борисовичу Шапошникову, который был тогда одним из руководителей кафедры стратегии, поклонился и сказал:

Наш народ не забудет того, что сделал ваш отец для Польши.

И. Б. Шапошников.

Игорь Борисович, красавец, офицер, маршальский сын, долго не женился. Мария Александровна сокрушалась об этом, она безуспешно искала ему невесту, но он был непреклонен. И вот однажды он увидел в фойе театра, после третьего звонка, в полумраке незнакомку, Славу Александровну, и сказал матери:

А вот на ней я бы женился.

Мать его подошла к ним, она была с подругой-балериной, и попросила ее:

Познакомьте меня с вашей спутницей.

А когда та их познакомила, сказала Славе Александровне:

Приглашаю вас к нам на суаре.

Так она вошла в их дом.

Тогда же, в 1955 году, Слава Александровна пришла ко Клименту Ефремовичу Ворошилову (1881-1969), в то время - Председателю Президиума Верховного Совета СССР, просить о реабилитации отца. Он ей сказал:

Я вашего отца помню по Западному фронту.

Она усомнилась про себя. А он:

Вы на него похожи.

Слава Александровна расплакалась.

Про мужа он спросил:

А вы знаете, что он любит выпить? Послушайте меня. Если вы его любите и вы сильная, то он это бросит. А если вы его не любите и не сильная, он сопьется.

Мать ей говорила: «Не хочешь ребенка урода - не смей с ним спать, если придет пьяным».

И после первого такого случая Мария Александровна спросила ее:

Почему мой сын спит сегодня в гостиной?

Потому что он напился.

Она задумалась.

Да, может быть, вы правы. Но я такого себе не позволяла.

Всё это дошло до подруг Марии Александровны - что ее невестка устраивает мужу на эту тему скандалы.

Мария Александровна часто ходила в консерваторию, приучила и Славу Александровну к хорошей музыке. И однажды, когда они с ней там были, подошли две подруги Марии Александровны и спросили со вздохом:

Ну, как ваша невестка?

И тут Мария Александровна с такой силой (она, по словам Славы Александровны, была очень сильной женщиной) говорит:

Да! У меня плохая невестка. Но у моего сына очень хорошая жена.

Игорь Борисович говорил ей:

Я прощаю тебе твой зверский характер, потому что у тебя одна благородная цель: ты борешься с моим пьянством.

Когда он бросил пить, я обалдела: а что же я теперь буду в жизни делать?..

После его смерти я нашла у него акафист святому мученику Вонифатию - он был у него весь зачитан до дыр.

Сталин давал маршалам дачные участки по три гектара. Мы хотели просить правительство, чтобы нам оставили наш участок, который был выделен Борису Михайловичу. Маршал М.В.Захаров нам помог. «Напишите, - говорит, - письмо. Когда министр обороны будет в отпуске, а я - за него, я подпишу».

Я говорю:

Мария Александровна не хочет это подписывать.

Ты что, дурочка?

Я поняла - и подписала за нее.

Матвей Васильевич отдал это письмо А.Н.Косыгину. Алексей Николаевич прочитал и говорит:

Обязательно. И поскорей.

Ольга Семеновна Тимошенко, дочь маршала, рассказывала, как она была на Пасху у Косыгина (она дружила с его дочерью), и у них на столе стояли высокие куличи, пасха. Алексей Николаевич говорил:

Сегодня Христос воскрес.

Шапошниковы были безсребренниками. Я не была такой... Это они меня испортили, - смеется Слава Александровна, - стала всё раздавать.

Я счастлива, что Господь свёл меня с Игорем Борисовичем.

И. С. Глазунов.

Портрет И. Б. Шапошникова.

Протоиерей Иоанн Мешалкин (1885-1977) говорил:

Соловки мы заслужили. Потом Сталин выпустил нас и сказал: «Попы, служите, вы нужны народу». А мы взялись за старое.

Сталинград был освобождён зимой 1943 года. А весной туда отправилась на пароходе съемочная группа «Мосфильма» снимать о Сталинградской битве художественный фильм «Дни и ночи». Фильм снимал режиссер А.Б.Столпер по сценарию К.М.Симонова, монтажёром была моя мама. Нас, детей, тоже взяли в группу, потому что там кормили хорошо. В Сталинграде были сплошные развалины: ни улиц, ни дорог, ни тропинок. В этих развалинах нам приходилось жить. Единственными уцелевшими зданиями был универмаг, серого камня, где размещался Паулюс, и дом, на котором черной краской было написано: «Иван Павлов». Это был большой жилой дом из светлого камня, кажется трехэтажный, и мы, дети, каждый день, пробираясь через глыбы, прибегали и смотрели на него, не могли пройти мимо. Это было чудо. Мы ходили к этому дому, как к какому-то храму, молились перед ним, как умели...

А потом, много лет спустя, мы с Машей поехали в Троице-Сергиеву Лавру и встали в очередь к одному монаху. К нам подошла какая-то женщина и сказала:

Нашли, к кому стоять.

Отвела нас на задний двор и, указав на стоявшего неподалеку монаха, который весело с кем-то разговаривал, сказала:

Это Иван Павлов.

И провела нас к нему через проходную.

Монах спросил:

Вы ко мне?

И отвел нас в свою посылочную, где были собраны посылки, которые ему присылали со всего Советского Союза, угостил нас черной икрой.

Когда я вернулась домой и сказала Игорю, что познакомилась с Иваном Павловым, он даже не стал ждать казенную машину, сел в свою, и мы поехали обратно в Лавру.

С тех пор мы были очень дружны с этим самым монахом.

Он подарил Игорю вот эту свою фотографию.

На ее обороте он написал: «На молитвенную память Глубокочтимому дорогому Игорю Борисовичу от нед<остойного> а.К. 11/IV-89 г.»

И всегда говорил, как и отец Таврион, слово в слово: «Какая у него душа!» Они мне его открыли...

Часто мы с Машей спрашивали:

Это вы тот самый Иван?

На что он отвечал:

Я - монах Кирилл.

Россия кончилась. К власти пришли предатели.

А что, коммунисты лучше? - спросила она.

Коммунисты держали страну. Была держава, - он сжал кулак. -Сталин держал державу. А теперь всё растащат.

Сталина он считал царем.

В преддверии Дня Победы о малоизвестных фактах биографии выдающегося военачальника вспоминает его невестка Слава Андреевна Шапошникова

Из старшего поколения семьи Шапошниковых сегодня в живых осталась лишь невестка знаменитого полководца -- Слава Андреевна Шапошникова. Человек она глубоко верующий. После нашего разговора Слава Андреевна любезно попросила: «Зайдите в любую церковь Киева и поставьте свечку за упокой моего дорогого тестя Бориса Михайловича. Пусть помянут его славное имя, ведь человек он был удивительный -- несмотря на ужасное время, когда людей расстреливали за их веру, он никогда не скрывал того, что верит в Бога. Верит истинно».

«Каждое утро Борис Михайлович молился за благополучие Родины и русского народа»

О том, что в семье Шапошниковых все были глубоко верующими людьми, -- рассказывает Слава Андреевна, -- я узнала случайно от своего мужа Игоря Борисовича Шапошникова. Я ведь вошла в семью уже после смерти Бориса Михайловича. И поэтому о его удивительной судьбе наслышана от своей свекрови Марии Александровны и своего супруга.

Каждое утро мой муж минут на десять-пятнадцать уходил в свой кабинет. Я же принималась готовить завтрак. Чем занимается супруг в кабинете, я не интересовалась, мало ли какие дела могут быть у военного человека, к тому же занимающего высокую должность преподавателя Академии Генерального штаба. Но однажды дверь осталась приоткрытой, и я увидела, что Игорь Борисович молится. Но не это поразило меня -- мы с мужем оба были люди верующие, не скрывали друг от друга своих взглядов, и для меня не было удивительным, что полковник Советской Армии совершает молитву. Меня поразили слова, которые он произносил: «Господи, спаси мою Родину и русский народ». Обычно человек молится во здравие себя, своих близких, знакомых. Просить о спасении Родины и своего народа -- на такое способен не каждый верующий. Когда я спросила: «Игорь, почему ты это делаешь?», он ответил: «Так молился мой отец. Так он завещал делать и мне».

Наверняка Сталин и его окружение знали о том, что Борис Михайлович, тогда уже маршал, возглавлявший Генеральный штаб, верующий человек. Как же чаша гнева минула Шапошникова, ведь то, что он был генералом в царской армии ему хоть и простили, но припоминали долго?

Как вспоминала супруга Бориса Михайловича Мария Васильевна, Сталин действительно знал, что начальник Генерального штаба -- человек глубоко верующий. Знал Иосиф Виссарионович также и о том, что Борис Михайлович никогда не снимал старинной нательной ладанки с очень древней казацкой иконкой, которой было почти 200 лет. Она передавалась в семье Шапошниковых, которые вели свой род от донских казаков, из поколения в поколение -- от отца к сыну. Борису Михайловичу ее вручила мать. И будучи уже генералом, при советской власти, он всегда носил ее на груди. Даже при Сталине. Именно за то, что Шапошников никогда не скрывал своей веры, Иосиф Виссарионович его уважал -- никогда не сказал он слова против веры Бориса Михайловича. Кроме ладанки с образом, он носил еще старый фамильный крест работы Фаберже. Я его передала своей дочери. Ладанку же храню как самое дорогое воспоминание о Борисе Михайловиче…

Из старой деревянной шкатулки Слава Андреевна достала несколько уникальных вещей, оставшихся от Бориса Михайловича: Георгиевский крест, маленький медальон с изображением Николая Чудотворца и знаменитую ладанку с иконой. От времени и пота ткань на ней выцвела, обветшала. Слава Андреевна открыла карманчик ладанки, достала иконку, поцеловала ее. На деревянной основе иконы нанесено изображение святого. Поверх -- чеканка из медной фольги. Рисунок и медь потемнели от времени.

«Весь молебен в честь освобождения Киева Георгий Жуков стоял на коленях «

Очень много моментов в судьбе Бориса Михайловича в той или иной мере было связано с религией и церковью, -- продолжает Слава Андреевна. -- Муж вспоминал удивительный случай, произошедший с его отцом накануне Первой мировой войны. Тогда Борис Михайлович был с русскими войсками в Польше. Стояли, кажется, возле Кракова. И вот как-то к русскому командованию обратилось за помощью руководство одного из местных соборов, где хранилась знаменитая Чинтаховская икона -- национальная святыня, предположительно первая христианская икона Польского государства. Икону выкрали, и священнослужители попросили помочь в поисках. Наши войска отреагировали очень быстро и выслали на поиски злоумышленников три отряда. Один из них возглавлял Борис Михайлович. Именно ему и удалось настичь бандитов и вернуть икону в собор. А спустя много лет, когда мой муж уже преподавал в Военной академии Генштаба, к нему подошел Войцех Ярузельский -- будущий глава социалистической Польши, который в то время учился в нашей академии, крепко обнял его и произнес: «Я благодарен вашему отцу за то, что он спас святыню Польши. Спасибо!» Мы были крайне удивлены: Ярузельский -- партийный деятель, а тут такое трепетное отношение к религиозной святыне.

Даже таким людям ничто человеческое было не чуждо!

Конечно, просто из-за сложившихся в обществе стереотипов эту сторону жизни государственных деятелей никто никогда не освещал. Но понятно, что они тоже были живыми людьми, а многие из них верили в Бога. Пусть по-своему, но верили. Я вам расскажу об одном случае, произошедшем с маршалом Жуковым, о котором наверняка не знают даже его дочери. Где-то в начале шестидесятых я была в Киеве и зашла в небольшую церковь на Подоле. Постояла у икон, помолилась, послушала пение церковного хора. И когда пожилой священник запел во здравие, я услышала слова: «… во здравие военачальника Георгия… » Меня сразу заинтересовало это. Когда молебен закончился, я подошла к священнику, представилась и поинтересовалась, кого он имел в виду под именем военачальника Георгия. Неужели Георгия Константиновича Жукова? Мои предположения подтвердились, а священник рассказал поразительную историю, связанную с именем известного маршала, который очень уважительно относился к религии и священнослужителям.

Когда осенью 1943 года Киев был освобожден, Жуков побывал в городе как представитель Ставки Верховного Главнокомандования. После всех совещаний и встреч он попросил найти священников, оставшихся в городе. Их пригласили в одну из церквей в Софиевском соборе. По просьбе Георгия Константиновича отслужили молебен во здравие наших солдат и командиров, в честь очередной победы над врагом под Киевом. По словам священника, который тоже участвовал в той необычной службе, Жуков весь молебен простоял ка коленях, крестился и иногда повторял слова молитвы. В трудные времена каждый человек обращается к вере, независимо от его положения. И думаю, что даже Сталин мог обратиться к Богу, когда страшная угроза нависла над страной. Вспомните его обращение к стране 22 июня 1941 года. Он не сказал «граждане» или «товарищи», а обратился со словами «братья и сестры». Так же обращаются священники к своим прихожанам.

Могу привести еще один подобный пример, связанный теперь уже с маршалом Александром Михайловичем Василевским. Он долго работал вместе с Борисом Михайловичем, и многое из жизни тестя я узнала именно от него. Василевский был сыном священника. Несмотря на то, что Александр Михайлович служил в армии, занимал высокие посты, а в 1943 году сменил Шапошникова на посту начальника Генерального штаба, его отец по указанию Сталина был репрессирован как раз за религиозные убеждения. Уже пожилого священника выслали на поселение куда-то в Сибирь. И там он не отрекся от веры. В ссылке ему разрешили устроиться в одну из тамошних церквей, где он правил службу в течение многих лет. И только когда ему исполнилось 80 лет, Сталин разрешил Василевскому забрать отца из ссылки, хотя сам Александр Михайлович считал его погибшим.

Василевский тоже, думаю, был верующим, но никогда не показывал этого. Однажды он помог нашей семье, и я решила его отблагодарить -- сказала ему, что могу помочь тайно совершить обряд причастия. Он долго думал, а потом сказал: «Сейчас я не могу принять этот подарок». А после смерти Александра Михайловича его сын Игорь с супругой Розой обратились ко мне с просьбой отпеть умершего отца, как полагается, по православному обряду. Естественно, что открыто делать это было небезопасно. Поэтому я договорилась со знакомым священником в маленькой церквушке у Рижского вокзала. Там мы втроем -- сын Василевского Игорь, его супруга и я -- тайно заочно совершили отпевание Александра Михайловича.

«Супруга Бориса Михайловича Мария Александровна встретила меня подносом, где лежали серебряные серьги»

Наверняка люди, окружавшие Бориса Михайловича, вспоминали о его пристрастиях. К чему он был неравнодушен?

Борис Михайлович очень любил музыку. Он часами мог слушать классику. К тому же его супруга Мария Александровна обладала изумительным голосом и какое-то время пела в Большом театре. Василевский рассказывал мне, как однажды он пришел к Борису Михайловичу на доклад. Надо сказать, Шапошников был очень собранным и ответственным человеком и вслушивался в каждое слово докладчика. И вдруг посреди доклада Борис Михайлович неожиданно прерывает Василевского: «Простите, Александр Михайлович. Давайте на пару минут прервемся. Сейчас по радио начнется трансляция концерта из Большого театра. Будет петь Мария Александровна. Давайте послушаем». Он включил радио и благоговейно слушал голос супруги.

И раз уж мы заговорили об Александре Василевском, то хочу немного отвлечься и вспомнить его слова о Борисе Михайловиче. Василевский часто говорил, что многим в жизни обязан Шапошникову, и считал его своим учителем. Александр Михайлович рассказывал, что, когда в 1943 году он сменил Шапошникова на посту начальника Генерального штаба, Сталин при обсуждении каких-то важных стратегических вопросов на военных совещаниях часто обращался к нему со словами: «Ну, послушаем, что по этому поводу скажет нам шапошниковская школа». А на совещаниях государственного уровня еще при жизни Бориса Михайловича, когда Василевский делал доклад, Сталин, выслушав его, задавал один и тот же вопрос: «С Шапошниковым посоветовались?» Кстати, Борис Михайлович, по воспоминаниям Александра Михайловича, был единственным военачальником высшего ранга, которого Иосиф Виссарионович называл по имени-отчеству.

Но вернемся к музыке. Мария Александровна меня тоже «испытала» своим голосом. Когда вместе с моим будущим мужем Игорем Борисовичем мы решили связать наши жизни, он пригласил меня к себе в дом, чтобы познакомить с матерью. К моему изумлению, Мария Александровна встретила меня с подносом, на котором лежали ее серебряные серьги. Это был знак признания и подарок мне. Воистину дворянскиq (Мария Александровна была из разжалованных польских дворян Ледомских, которых после бунта царь Николай II лишил всех титулов и званий)! После чаепития Мария Александровна пригласила меня к себе в комнату, завела проигрыватель и поставила пластинку. Я услышала прекрасное пение. Но только когда музыка закончилась и я высказала свой восторг по поводу услышанного, она призналась, что это ее голос. У нас с Марией Александровной сложились очень хорошие отношения. Несмотря на это, соблюдая аристократические традиции, она до конца дней обращалась ко мне на вы, а я к ней по имени-отчеству.

Надо сказать, что благодаря Марии Александровне я сумела добиться реабилитации моего отца -- участника гражданской войны, красного командира, репрессированного в 1937-м. Дело в том, что из-за того, что я была дочерью врага народа, у меня возникали разные трудности. К примеру, очень много молодых людей, даже если у меня с ними складывались прекрасные отношения, узнав, что мой отец репрессирован, переставали со мной встречаться. Со временем у меня даже появился какой-то подсознательный страх. И когда я познакомилась с Игорем Борисовичем, призналась ему, что дочь врага народа, намекая на то, что моя репутация может ему навредить. Но он не отвернулся от меня. Более того, о сложившейся ситуации он рассказал Марии Александровне. Она тут же дозвонилась Клименту Ворошилову и попросила его принять меня по вопросу реабилитации отца. Дело было уже в 1955 году, и понемногу справедливость в отношении невинно осужденных стала восстанавливаться.

Адъютант Ворошилова встретил меня еще у Спасской башни. Когда я зашла в кабинет знаменитого маршала, меня встретил пожилой мужчина, седой, невысокого роста. Я удивилась, так как представляла этого человека-легенду статным, высоким, вечно молодым. Ворошилов долго смотрел на меня (дело отца у него уже лежало на столе), а потом сказал: «А я помню вашего отца еще по гражданской войне, по Западному фронту». Я поначалу не поверила. Думала, он таким образом хочет расположить меня к себе. Но когда он сказал, что я очень похожа на отца (а я действительно была с ним одно лицо), не выдержала и зарыдала. Ворошилов слово сдержал: отца реабилитировали.

«Кабинет Шапошникова был увешан картинами с обнаженными женщинами»

Я слышал, что в киноэпопее Озерова «Освобождение» вы сыграли роль Марии Александровны. Как это произошло?

Да, был такой эпизод в моей жизни. Роль, правда, небольшая. Одно время я играла в театре. Среди моих знакомых было много известных людей. Большим другом супруга был режиссер Юрий Озеров, с которым они вместе учились в школе. И вот когда начались съемки «Освобождения», он предложил мне сыграть эту роль. Я не отказалась, потому что для меня это было большой честью. Если вы помните, есть в фильме момент: Борис Михайлович Шапошников болен, находится на постельном режиме, и ему звонит Сталин. К телефону подходит жена Шапошникова, сообщает о болезни маршала. Это и была я. Помню, перед съемками Озеров решил показать мне подготовленный для съемок кабинет Бориса Михайловича. Захожу, смотрю, а там все так чопорно -- портрет Ленина и Сталина на стене. Я говорю: «Да вы что! Это же неправда. У Бориса Михайловича кабинет был увешан картинами с изображением обнаженных женщин (кисти известных художников) и уставлен большими бронзовыми скульптурами лошадей». Озеров схватился за голову: «Как же я не додумался! Что же может любить настоящий кавалерист? Женщин и лошадей». Правда, настоящую обстановку кабинета так и не воссоздали. Цензура не дала. Кстати, когда возник вопрос, кто же в фильме будет играть Константина Рокоссовского, поступали предложения даже моему мужу. Он очень подходил на эту роль -- высокий, красивый, с хорошо поставленным голосом, фотогеничным лицом. Но Озеров отдал эту роль актеру Давыдову.

А что, Борис Михайлович действительно увлекался лошадьми?

Не так, правда, как Семен Михайлович Буденный, но однажды даже рисковал жизнью, чтобы уберечь своего боевого коня. Это было как раз после революции. Тогда Бориса Михайловича сами солдаты избрали своим командиром. Но из-за хаоса в армии его дивизия разбежалась, и он отправился домой вместе со своим адъютантом. Шли они от самой западной границы. Борис Михайлович всю дорогу вел своего коня под уздцы, что могло стоить ему жизни. Тогда, на волне всеобщего революционного подъема, офицеров бывшей царской армии преследовали. А Борис Михайлович всем своим видом выказывал, что он офицер высокого ранга -- ведет коня под уздцы, рядом -- адъютант. Попадись ему на пути какой-нибудь красноармеец, даже сочувствие большевикам не помогло бы избежать смерти.

Он таки дошел домой и привел с собой своего коня. К сожалению, из-за сложного материального положения его пришлось продать местному священнику. Но конь долго не мог забыть прежнего хозяина: очень часто, когда коня начинали запрягать, он вырывался и бежал к дому, где жил Борис Михайлович. Мария Александровна вспоминала: прибежит, остановится у изгороди и начинает ржать. Только Борис Михайлович мог успокоить животное. Он выходил из дому, гладил коня по морде, просил прощения и отводил к священнику.

«Сталин запретил делать Шапошникову операцию по удалению раковой опухоли»

Возможно, вам что-то известно об обстоятельствах смерти Бориса Михайловича, ведь в разных источниках указываются разные причины?

Было очень сложное время. С одной стороны, Сталин уважал Бориса Михайловича, прислушивался к его советам, доверял ему разработку самых ответственных операций. С другой, по словам Марии Александровны, на Шапошникова следователи НКВД собрали увесистое дело (но по какой-то причине ход ему так и не дали). В этой связи и обстоятельства смерти Бориса Михайловича можно рассматривать по-разному. В большинстве официальных источников указано, что Шапошников умер от большой перегрузки на работе и от прогрессирующего туберкулеза. Однако, как вспоминала Мария Александровна, Борис Михайлович умер от рака желудка. Фактически он умирал мученической голодной смертью. Когда болезнь обострилась, не мог принимать пищу. Врачи предложили сделать операцию, которая, по их мнению, должна была замедлить течение болезни. О страшном диагнозе, поставленном Шапошникову, и о предложении медиков узнал Сталин. Он категорически запретил делать операцию.

Сейчас трудно дать оценку поступку Иосифа Виссарионовича -- был ли это злой умысел или, наоборот, забота. Но как бы там ни было, Борис Михайлович умер довольно рано -- в 57 лет. Кстати, это стало еще одной темой для споров между мной и режиссером Юрием Озеровым при съемках «Освобождения». В фильме роль Шапошникова играл Бруно Фрейндлих, отец Алисы Фрейндлих. Ему тогда было уже хорошо за 70 и выглядел он старым человеком -- в отличие от Бориса Михайловича, который хотя и неимоверно страдал перед смертью, но держался бодро и выглядел на свои годы. Об этом несоответствии я и заявила Озерову. Он вроде бы согласился со мной, а потом, как бы извинясь, произнес: «Извини, Слава, но другого такого же интеллигентного актера у нас нет».

Что вы можете сказать о другой версии -- из-за перегрузок на работе?

Как вспоминал маршал Василевский, Борис Михайлович работал всегда. Редко его можно было застать в кабинете отдыхающим за чашкой чая. Его работоспособность поражала и Сталина. В 1933 году была проведена чистка в партаппарате и наркоматах. В заключении комиссии по Шапошникову значилось: «Беспредельно предан делу рабочих и партии… Много умеющий и много знающий». А устно ему сделали замечание: «Вы мало себя бережете. Вам надо работать так, чтобы не надорваться». Спустя пять лет, в 1938 году, по воспоминаниям Василевского, Борис Михайлович получил документ за подписью Климента Ворошилова, где нарком обороны писал: «Шапошникову Б. М. приказываю прервать работу на 6 суток для отдыха, согласно заключению врачей». Но Борис Михайлович игнорировал эти указания, просьбы, приказы.

Попытки хоть как-то повлиять на неугомонного Бориса Михайловича продолжались вплоть до 1942 года, когда на посту начальника Генштаба его сменил Василевский. После ухода с должности за Борисом Михайловичем, согласно постановлению Государственного комитета оборонны (ГКО), сохранялись пост заместителя министра обороны, звания, полагаемые по статусу льготы. Но была еще особая приписка к этому постановлению: «Запретить маршалу работать более пяти часов в сутки».

По воспоминаниям Марии Александровны, одним из последних желаний Бориса Михайловича было дожить до конца войны. Он чувствовал, что еще немного -- и мы одолеем врага, поэтому каждое утро с трепетом слушал сводки с фронта. Иногда, когда Борису Михайловичу было совсем плохо, Мария Александровна сама зачитывала супругу сообщения о событиях на фронте. Он держался, потому что болел за армию, которой посвятил всю свою жизнь (основами воинских уставов для большинства родов войск, разработанными еще Шапошниковым, в Советской Армии пользовались почти 50 лет. -- Авт.). И все-таки болезнь одолела его раньше, чем советские войска завершили разгром немецких войск. Борис Михайлович не дожил до конца войны лишь 42 дня. В день его смерти 26 марта 1945 года по радио передали сообщение, что войска Второго Украинского фронта, перейдя в наступление, прорвали мощную оборону немцев в горах в районе Будапешта. Это было последнее известие о войне, которое услышал Борис Михайлович. Вечером его не стало.

Борис Михайлович Шапошников, биография которого описана в данной статье, известный государственный и военный советский деятель. Талантливый военачальник и теоретик. Он внес огромный вклад в создание ВС СССР.

Детство

Маршал Шапошников, биография которого берет начало в городе Златоуст, родился в нем 2.10.1882 г., в семье простых служащих. Отец, Михаил Петрович, работал на винокуренном заводе. Мать Бориса, Пелагея Кузьминична, трудилась школьной учительницей.

Семья являлась многодетной. Кроме Бориса, у Михаила и Пелагеи было еще шестеро детей. После рождения Бориса родители со всеми детьми переехали в Белебей. Поэтому юношеские годы у подростка были связаны с Уралом. В конце 19 в. семья снова переехала, в этот раз в Пермь.

Образование

Маршал Шапошников после школы продолжал свое образование в нескольких учебных заведениях. Причиной стали частые переезды родителей в другие города. Выбор профессии отличался практичностью. Военное обучение было бесплатным, поэтому именно это направление и выбрал Борис, чтобы не обременять родителей. Сначала он учился в Красноуфимском промышленном училище.

В 1900 г. Борис хотел поступить в Алексеевский (ранее был Московский пехотный) техникум. Но из-за болезни Шапошников не смог сдать экзамены. Тем не менее, он упрямо повторил попытку в следующем году. В этот раз Борис был зачислен в Московское пехотное училище. Окончил его в 1903 г, получив первый разряд.

Уже на старшем курсе Борис был произведен в унтер-офицеры благодаря его удачным маневрам в 1902 г. под Курском. Одновременно Шапошникову было поручено командовать взводом из младшеклассников. Приходилось тяжело. Кроме этой дополнительной нагрузки необходимо было находить время и не запускать собственное образование. Через некоторое время поступил в питерскую Императорскую Николаевскую академию. Окончил ее в 1910 г.

Увлечение театральным искусством

Несмотря на полную загруженность и недостаток свободного времени, Борис смог найти просвет и на собственное духовное воспитание. Шапошникова очень привлекало театральное искусство. Немаловажную роль сыграла и возрастающая популярность Шаляпина, который в то время покорял сердца сотнями. Активно развивался театр Станиславского, услаждая искусством сердца людей. Не остался равнодушным ко всему этому и Борис Михайлович.

Служба в Ташкенте

В академию будущий маршал Шапошников попал не сразу. После окончания Московского вуза он оказался в числе лучших выпускников и получил право выбрать себе место службы. Так он оказался в Ташкенте, в должности подпоручика. Благодаря тому, что уже в военном училище научился руководить взводом из младшеклассников, работа оказалась для Бориса знакомой. Он никогда не давал послабления бойцам, но так же строго относился и к себе.

Приходил в часть ровно в 8:30, работал с солдатами до обеда, а потом продолжал занятия до самого вечера. Благодаря требовательности Шапошникова новобранцы быстро усваивали военные премудрости. В результате воинская часть Бориса была признана лучшей в Ташкентском гарнизоне.

Повышение

В первый же год офицерской службы Шапошникова заприметило начальство. В результате Борис был отправлен на пару месяцев в окружной штаб. Там он занимался подготовкой мобилизационного расписания. Потом Борис был отправлен в окружную школу Самарканда. Там подготавливались инструктора по фехтованию.

В этом же учебном заведении Шапошников научился держаться в седле и стал хорошим наездником. После окончания обучения Борису было предложено постоянно работать на прежнем месте, но он отказался, так как мечтал попасть в Академию Генштаба. А для поступления в нее требовалось как минимум три года службы.

В 1906 г. Шапошников был возведен в поручики, а в следующем году начал готовиться к поступлению в Академию. Успешно окончил ее и снова уехал в Ташкент. После Академии для поднятия по карьерной лестнице требовалось отслужить еще два года.

Карьерная лестница

После выполнения всех условий Борис Михайлович выбрал перевод в Западный округ, в дивизию. Единственная свободная должность оказалась - адъютант 14-й кавалерийской дивизии. Она относилась к Варшавскому округу. Дослужившись до капитана, Шапошников прибыл в Ченстохов в 1912 г.

Первая мировая

В начале Первой мировой войны дивизия Шапошникова, которую он так старательно укреплял и обучал, проявила отличную стойкость в военных действиях. Бойцы сдерживали вражеский напор и прикрывали фланг Юго-Западного фронта. Дивизия участвовала в Галицийской битве. Борис Михайлович разделял со своими солдатами все невзгоды и трудности.

В октябре 1914 г. Шапошников был контужен в голову в сражении под Сохачевом, но свой боевой пост командир дивизии так и не оставил. На фронтах Первой мировой Борис Михайлович провел больше трех лет. Часто наступление маршала Шапошникова было решающим в победах. Благодаря умелому командованию, его дивизия считалась одной из самых лучших на Юго-Западе.

Февральская и Октябрьская революции

Во время Февральской революции 1917 г. Борис Михайлович был уже в звании полковника и руководил казачьим штабом. Осенью стал командиром Мингрельского полка. Встретили солдаты нового руководителя настороженно, но со временем отношения наладились. На вопрос полкового комитета об отношении к социалистической революции, Борис Михайлович ответил, что признает ее, готов служить дальше под новыми знаменами. В декабре, на съезде Кавказской дивизии начдивом был выбран Шапошников.

После болезни

Он успел сделать на этом посту многое, пока его не сломала болезнь. В госпитале Борису Михайловичу пришлось пробыть два месяца. Потом он был назначен судебным чиновником. В обязанностях был пунктуален и аккуратен, и начальство им было очень довольно. Но самого Шапошникова эта должность и образ жизни не устраивали.

В рядах Красной Армии

Поэтому он решил вступить в ряды Красной Армии. Так он оказался в числе добровольцев. Пополнил ряды Красной Армии Шапошников в мае 1918 г. Это возвращение к привычной жизни стало новым витком в судьбе будущего маршала. Борис Михайлович получил назначение в Оперативный главк Высшего военсовета в качестве помощника руководителя управления.

В сентябре 1918 г. организация прекратила свое существование. Был создан Реввоенсовет, ставший высшим военным органом. Шапошников возглавил в Полевом штабе отдел разведки. Несколько месяцев его непосредственным начальником был Н. И. Подвойский. Шапошников стал его помощником, одновременно учась оценивать не только военную, но и политическую обстановку.

В августе 1919 г. он вернулся в Полевой штаб, а потом был назначен руководить Оперативным управлением РВС. В то время он познакомился с М. В. Фрунзе. В результате, за свою службу Борис Михайлович получил в 1921 г. орден Красного Знамени.

На Лозаннской конференции был членом делегации в качестве военного эксперта. Обсуждал режим Черноморских проливов. За свои заслуги и огромный военный опыт будущий маршал Шапошников Борис Михайлович был назначен в 1925 г. командующим войсками Ленинградского округа, через пару лет - Московского. В период с 1931 по 1939 гг. занимал должности:

• главы Приволжского военного округа;
• комиссара Военной академии им. Фрунзе;
• был членом ЦИК Всесоюзного съезда СССР седьмого созыва.

С 1937 по 1939 гг. был депутатом ВС страны. Потом возглавил Генеральный штаб Красной Армии. После чего занял должность Народного комиссара обороны и вошел в руководящий состав рабоче-крестьянской армии. В мае 1940 г. он уже маршал. Шапошников, к сожалению, не смог долго проработать в Генштабе из-за своей болезни.

Сталинские времена

С лета 1941 г. Борис Михайлович стал постоянным советником Сталина и вновь начальником Генштаба. Шапошников отвечал за планы эвакуации, разрабатывал контрнаступления. После поражения под Керчью лишился должности начальника Генштаба и был направлен заместителем руководителя в Народный комиссариат. В 1943 г. стал начальником Высшей военной академии имени Ворошилова.

Борис Михайлович был одним из немногих, кто не только избежал репрессий Сталина, но и стал его приближенным лицом. Вождь очень уважал Шапошникова. Он был единственным, кого Сталин всегда называл по имени-отчеству. В своем кабинете он разрешал курить только Борису Михайловичу. При разговоре с ним вождь ни разу не повысил голоса, а предложения Шапошникова чаще всего одобрялись.

Личная жизнь

Маршал Шапошников женился на Марии Александровне. В 1918 г. у них родился сын Игорь. Впоследствии он стал генерал-лейтенантом инженерных войск, доктором военных наук, преподавателем. Получил профессорское звание, возглавлял кафедру в Военной академии Генштаба.

Смерть маршала

Шапошников уже долгое время, как оказалось, болел туберкулезом. Когда из-за болезни он уже не смог работать, то в мае 1942 г. попросил об отставке с должности. Сталин удовлетворил это ходатайство, но впоследствии часто обращался к Борису Михайловичу за советом. Шапошников умер 26.03.1945 г. Похоронен в Москве, у Кремлевской стены на Красной Площади.

В период между войнами Шапошников написал монографию «Мозг армии». Книга была выпущена в 1927 г. и посвящалась событиям Первой мировой. Борис Михайлович был беспартийным до 1930 г.

Однофамилец и корабль

Иногда его путают с другим военным деятелем-однофамильцем. Второй маршал (авиации) - Шапошников Евгений Иванович родился в 1942 году. Он стал военным деятелем не только СССР, но и России.

По сведениям НКВД, на Шапошникова было заведено отдельное дело, в котором были сведения, что маршал - религиозный человек и возит с собой казацкую иконку, которая передавалась всегда в роду по мужской линии. А также носил нательный крест, сделанный Фаберже.

В честь Бориса Михайловича было названо большое противолодочное плавающее судно. «Маршал Шапошников» - корабль, который входит в состав российского Тихоокеанского флота. В списках ВМФ с 1982 г., спущен на воду и введен в эксплуатацию в 1985 г.

В 2010 г. сомалийские пираты захватили танкер «Московский университет». Судно было освобождено кораблем «Маршал Шапошников». Пираты в количестве десяти человек в качестве наказания были высажены в открытом море на надувную лодку.